Подопечные центра «Живая надежда» сбежали от кошмарных отношений, но они по-прежнему зловеще привлекательны.
PrimaMedia.ru
Нынешний 2024 год объявлен годом семьи в России. В связи с чем ИА PrimaMedia решило показать не только светлую, но и темную часть отношений между близкими людьми — с невзгодами и конфликтами. Многие переживают трудности — от материально-бытовых до психологических. Из романтических партнеров в ходе совместной жизни, порой, вырастают чудовища. К счастью, есть люди, которые помогают жертвам домашнего насилия справиться с проблемами в самый кризисный период.
Во Владивостоке работает центр «Живая надежда», где находят убежище женщины с детьми в трудной жизненной ситуации. Корреспонденты ИА PrimaMedia посетили учреждение — большой дом, который уже 25 лет принимает потерянных и страждущих «постояльцев», которым некуда больше идти. В доме могут проживать около 12 женщин. С главным условием — только с детьми. Ведь главная цель «Живой надежды» — сохранение семьи для ребенка, которого в трудной ситуации могут отнять у родителя. Как правило, посетители центра — жертвы домашнего насилия, несовершеннолетние матери и, в общем, женщины с ребенком, оставшиеся без крыши над головой и средств к существованию.
Как сообщила директор по развитию центра — социальный педагог Елена Понасенкова, «Живая надежда» — единственный центр помощи женщинам в Приморском крае. Ближайшая подобная организация только в Хабаровске, дальше — Сахалин и Якутия.
Во время визита нас изначально предупредили, что у большинства проживающих в доме женщин коррекционный уровень развития. Постоялицам попросили задавать простые вопросы, разбивать их на части. Предупредили и о возможной грубой реакции или вообще нежелании контактировать, так как женщины пришли в дом не от легкой жизни.
"Недавно к нам поступила мамочка с семью детьми, которых она рожала с 15 лет, сейчас беременна восьмым. Девушка уже в 18 лет имела 4 детей, сейчас ей 23, и она каждый год их рожала. Официально она замужем за мигрантом, который даже не является гражданином РФ, то есть официальных доходов у него нет. Жили они за счет пособий. Парень хитрый, живет в свое удовольствие. В начале года у них было около 350 тысяч рублей, и он их все потратил.
Однако ранее дети не были оформлены на него, но в конце прошлого года ему угрожала депортация. Тогда он усыновил всех детей, но и этого оказалось мало, поэтому пара зарегистрировала брак, тогда пособия и прекратились.
И, конечно, часто он может ее ударить. Девушка коррекционная, даже не умеет писать. Поэтому, когда мы спрашивали, зачем столько детей, она просто мило улыбалась и кивала. К тому же теперь у нее роды проходят довольно легко, а токсикоза нет вообще. Дети ее никак не напрягают, хотя они все спокойные, но могут иногда не слушаться«, — поделились историей сотрудники “Живой надежды”.
В центр «потерянные» приходят и ночью, поэтому сотрудники по очереди остаются дежурить. Всего в центре 11 сотрудников: соцработники, психолог, юрист, завхоз и бухгалтер. Но врача нет, так как рядом находится поликлиника. Поблизости также находятся школа и детский сад, куда временно берут детей.
Все женщины в доме полностью сами обслуживают себя и детей: уборка, стирка, приготовление еды — все по договоренности с другими жителями. За ними даже остается возможность по-своему обустроить уголок для себя и детей. Обслуживающего персонала нет.
Конечно, и стычки между самими жительницами могут случаться. Сотрудники пытаются разрешать конфликты и драки, но действительно буйные покидают дом.
Елена Понасенкова добавила, что инициатором бытового насилия, как и его жертвой может стать каждый. Ведь бытовое насилие может исходить от любого члена семьи или сожителя. Более того, насилие не ограничивается чем-то физическим, часто люди подвергаются эмоциональному насилию, шантажу, угрозам, давлению и находятся в финансовой зависимости. Например, у одной постоялицы был абьюз со стороны матери. Они проживали в большой квартире, но мать не захотела ее в ней регистрировать, к тому же девушка постоянно подвергалась прессингу.
В центр также приходят волонтеры и учат девушек шить и вышивать, работать с эпоксидной смолой — помогают получить первую или дополнительную специальность, чтобы девушки могли устроиться на работу. В поиске профессии сотрудники тоже помогают мамам, но обычно это простые занятия, так как некоторые подопечные женщины могут не иметь должного образования. Трудоустройство происходит по способностям и навыкам в работе.
Руководители организации заявили, что сотрудники здесь только для психологической или юридической поддержки, помощи в поиске работы. Иждивенцев в доме не жалуют.
В учреждении есть и комната для работы с психологом, где дети общаются и могут позаниматься песочной терапией для развития мелкой моторики. Также каждый желающий может проконсультироваться по волнующим вопросам.
Однако «Живая надежда» — не просто дом, где можно спрятаться. Влияние и помощь этой организации распространяется далеко за пределы стен здания. Так, на сопровождении центра есть и семьи, у которых есть жилье, но ситуации ведь бывают совсем разные. Семьям помогают продуктами, детскими принадлежностями. Специалисты «Живой надежды» могут также проконсультировать, допустим, в юридических вопросах. Сотрудники помогают также и с бракоразводными процессами и алиментами.
Как отмечают в руководстве, «Живая Надежда» — это семья. Если кто-то приходит, то с центром остается надолго, приходя в гости или вновь обращаясь за помощью и поддержкой. Но Ирина Якина когда-то решила остаться насовсем, продолжив работать в центре в должности завхоза. В далеком 2001 году она, оставшись с дочерью без средств существования после смерти мужа, обратилась за помощью в центр, а обрела добрую семью и друзей. Сейчас ее дочь уже выросла, а вторая, подросток, иногда помогает в центре — играет с детьми.
И да, работа в центре может быть опасной. На памяти сотрудников несколько случаев, когда мужья и сожители пришедших женщин отыскивали «возлюбленных». Агрессоры устраивали скандалы, приходилось вызывать полицию. А был и «романтик», который зимой рисовал сердечки на окнах дома, бегая вокруг — мило и одновременно жутко. К счастью, спустя немалое количество подобных случаев дом окружили забором, оснастили камерами видеонаблюдения и даже снабдили охраной.
Стоит отметить, что за надеждой и поддержкой обращались и женщины, состоящие в абьюзивных отношениях со случаями бытового насилия, где агрессорами были высокопоставленные лица, а также люди со связями и большим достатком. Конкретные имена нам, конечно же, не назвали. Но нам рассказали, что женщинам помочь было сложно, приходилось отправлять их в другие регионы и города России, «обрубая» все контакты.
«Бывали и случаи, когда за помощью обращались и наркозависимые. Таким женщинам предлагали либо выдержать определенный период без употребления запрещенных веществ, либо приходить только после лечения. А сотрудники уже помогают адаптироваться к жизни — приглашают священников и психологов для бесед, волонтеров для различных отвлекающих занятий. Мы никого насильно не удерживаем здесь, хотя и стараемся направить на лучший путь», — поделилась директор по развитию.
Как отметила Елена Понасенкова, около 88% женщин, которые выпускаются из центра, становятся на более менее нормальный образ жизни. Первое время сотрудники «Живой надежды» помогают «выпускницам» детским питанием, принадлежностями и одеждой, а также консультацией по юридическим вопросам, да и просто моральной поддержкой. Из относительно счастливых историй директор по развитию вспомнила случай, когда в центр недавно пришла жертва домашнего насилия после очередного удара. Однако девушку по телефону вычислил партнер и пришел с агрессией. Сотрудникам пришлось женщину отправить в другое место в регионе. Но в конце концов им удалось договориться с ее мужем, а впоследствии и развести их. Таких историй мало, но они есть. Выбраться из абьюзивных отношений действительно невероятно сложно, но не невозможно.
Однако и немалое количество трагичных инцидентов повидали в центре. К сожалению, проблема бытового насилия остается острой.
«Однажды была женщина, выписавшаяся из больницы после нескольких ножевых ранений, избитая, худая. Она и недели у нас не пробыла, ее муж постоянно названивал ей, и она в конце концов вернулась к нему — уже полная зависимость от человека. Для девушки было намного сложнее преодолеть трудности проживания здесь, наладить контакты с соседками, чем получать привычные увечья там. История эта закончилась печально. Её организм настолько был измучен, болен, что она скончалась, — с болью вспоминает Елена Понасенкова. — И так бывает очень часто. Жертвы бытового насилия сбегают, здесь они рыдают, их трясет, им страшно. Но их хватает на несколько дней, потом они возвращаются обратно к агрессору. Это схоже с ломкой у наркозависимых. Но мы не можем их никак удерживать, уйти или остаться — полностью их решение».
На памяти сотрудников есть и случай, когда девушка, вышедшая из семьи, где ее избивал отец, была в браке, где ее избивал уже муж. Когда она уже выбралась из отношений с двумя детьми, ее пытались реабилитировать в центре, но любая мелочь могла показаться ей абьюзом. А когда она покинула дом, познакомилась с мужчиной, не смогла построить с ним отношения из-за детских травм. От связи с мужчиной она забеременела и вернулась в центр с третьим ребенком.
Руководство центра также поделилось с нами проблемой. Средства для помощи НКО, конечно, получает из государственной субсидии, но почти все уходит на оплату труда сотрудников. Потому что субсидия идет за оказанные услуги, а «Живая надежда» является поставщиком социальных услуг. Остальные средства — от благотворителей. Однако и такой поддержки не хватает на все трудности альтруистического образа жизни.
«За январь плата за электроэнергию составила 215 тысяч рублей, а если учесть долг, то все 226 тысяч рублей. Нам могут в любое время отключить электричество, а в холодное время года это особенно опасно. Ведь сюда не подведено отопление, подходит только холодная вода, которая отапливается бойлерами. Ранее мы платили по тарифу для простого населения, но в прошлом году нам подняли тариф как для юридического лица, так как мы оказываем услуги, несмотря на то, что они бесплатные. Хотя для некоммерческих организаций должны быть свои тарифы», — рассказал руководитель НКО «Живая надежда» Денис Артюхин.
