Галина Волосько до сих пор вставляет певучие южные слова в русскую речь и поёт в местном хоре.
Om1 Омск
Галину Яковлевну Волосько в Калачинске все называют «испанкой Галой». Пенсионерка 20 лет прожила в этой солнечной курортной стране, а четыре года назад затосковала по родине и вернулась в заснеженную Сибирь.
Кардинально изменить свою жизнь она решилась в 51 год. В годы, когда многие женщины списывают себя со счётов, Галина начала всё заново. Вот её история, полная счастливых и трагических поворотов.
«Я родилась в селе Царицыно Калачинского района, в семье украинцев, мы переселенцы из Полтавы, — рассказывает Галина Волосько. — До восьмого класса я говорила только на суржике. До сих пор люблю украинские песни, они у меня связаны с тёплыми воспоминаниями о маме. Она для меня всегда была нравственным ориентиром и примером для подражания. Сейчас я пою в местном хоре, и его руководитель разрешила мне исполнить во время нашего новогоднего концерта песню про рушник. Несмотря на всё происходящее, что я очень тяжело переживаю, запрета для культуры нет. Надеюсь, что когда-нибудь наши два народа снова будут вместе — в мире и согласии».
Галина Волосько в качестве талисмана носит старое фото своих родителей.
Галина Яковлевна, повзрослев, перебралась в Омск. Там получила образование в авиационном техникуме имени Жуковского. Потом работала на секретном военном заводе. В 1990-е, когда эта отрасль была в глубоком кризисе, ушла работать в кооператив. Но через некоторое время разорился и он. Иногда в прямом смысле слова было нечего есть.
«Мне надо было думать не только о себе, но и о сыне, который уже тогда начал делать успехи в футболе, — вспоминает Галина Волосько. — Даже несмотря на образование, работу по специальности в те годы найти было невозможно. В таком подвешенном состоянии я находилась четыре года. Сноха мне предложила торговать пирожками. Я говорю: “Мне стыдно!”. Но делать нечего. Она научила меня ставить пышное дрожжевое тесто. Первый раз испекла совсем немного — на пробу. Хожу между рядами, страшно смущаюсь и шепчу почти: “Пирожки”. Одна из продавщиц спрашивает: “Что у вас там?”. Я погромче: “Пирожки. Хотите, бесплатно дам на пробу?”. Она позвала мужа, других продавцов. Пирожки разошлись моментально. Всем понравилось тесто. И сразу мне сделали заказы на следующий день. Так у меня появились постоянные клиенты — человек 15, больше я не брала, опасалась. Были и забавные ситуации, когда меня прятали в контейнерах от проверяющих. Потому что пищевыми продуктами нельзя было торговать без специального разрешения. Но люди знали, что у меня всё чистое, а мне как-то надо было выживать. И у меня всегда всё раскупали. Вкусно было, ну и моя харизма помогала».
Сейчас «испанка Гала» поёт в калачинском хоре.
Даже из этого скромного заработка Галина Волосько умудрялась откладывать деньги на мечту. В те серые годы безденежья она жила мыслью переехать в Испанию:
«Впервые я попала за границу в 1989 году. Мы ездили в Венгрию для обмена опытом от завода. Нас, советских людей, конечно, там поразило всё — буквально начиная с номеров в отеле. А наши мужчины впервые в киосках увидели журналы с голыми девушками. Это был культурный шок. Потом я много путешествовала. Ездила в Югославию, когда она ещё была целым государством, в ГДР, в Египет. Идея поехать в Испанию пришла в голову моей подруге. В начале нулевых мы остались без работы, её поиски ни к чему не приводили. Она говорит: “Я учила в школе английский, поехали туда замуж выходить!”. Я отвечаю в шутку: “Ты красивая, а у меня ноги длинные. Поехали!”. Четыре года я копила эти 400 долларов на путёвку в Каталонию. Когда приехали туда, выяснилось, что тех двух слов на английском, которые знала моя подружка, явно недостаточно. Когда прошли две недели отдыха, она испугалась и решила вернуться домой. А я осталась».
Галину Яковлевну теперь все звали Галой, потому что Галина по-испански означает «курица». Первое время без знания языка было очень тяжело. Потом она познакомилась с русскоязычной женщиной. Та рассказала про благотворительную организацию, куда принимают людей, попавших в трудную жизненную ситуацию.
«Этот пансионат построил очень богатый человек, — вспоминает Галина Яковлевна. — Молодость у него была бурная, с приключениями. А в старости он стал очень верующим человеком и решил помогать всем, кто в этом нуждается. Единственное условие — все должны были молиться с ним и вести порядочную жизнь. Молились каждый день: мы сидели, а он всё время стоял на коленях. Перед тем, как меня туда приняли, пригласили на беседу с ним. Я ему всё честно рассказала, что приехала в Испанию не от хорошей жизни, а потому что дома мне просто нечего есть, нет работы. После разговора со мной он сказал: “Пусть остаётся!”. Меня привели в комнату, где рядами стояли двухъярусные кровати. Там жили женщины со всех концов света, кто-то с детьми. Но у всех были еда и кров. Мне сделали вид на жительство. Но разрешения на работу не было. Поэтому нас тайно возили в гостиницу в горах, была конспирация. Вставали в 4 утра, ехали на электричке. В отеле всё убирали, чистили. Работа тяжёлая, но платили за неё 30 евро в день. Для меня тогда это были огромные деньги. Я начала понемногу откладывать и копить».
В Испании Галина Волосько встретила свою любовь.
Гала приехала в Испанию в мае 2001 года, а уже в декабре пела в местном церковном хоре. «Подмосковные вечера» в её исполнении произвели фурор, слушатели плакали, потому что тогда эту песню знали во всем мире, и трогала она всех одинаково. Немного освоившись, наша героиня пошла в специальную школу учить испанский язык. Без его знания получить легальную работу было невозможно. Спустя время она нашла своё призвание в том, что начала помогать пожилым людям, была компаньонкой или аналогом соцработника в России. Параллельно у неё в 51 год открылся вокальный талант. Гала стала работать в хоре городка, где жила, и это тоже приносило доход.
В тот момент, когда наша героиня только встала на ноги, случилось несчастье, навсегда изменившее её жизнь. Взрослый сын остался жить в Омске, у него была своя квартира. В то время Андрей Волосько был звездой омского хоккея. Многие болельщики до сих пор с уважением вспоминают вратаря команд «Динамо» и «Иртыш», а его смерть в 28 лет многие восприняли как личную утрату.
«Когда стало известно, что у Андрея рак, я сразу же вернулась в Омск. Но успела с ним провести только 40 дней до его смерти. Когда сына не стало, я думала, сойду с ума. Это мой единственный ребёнок. Год у меня была тяжелейшая депрессия. Но не спилась же. Почти. Из родных у меня остались только племянницы. Я была младшей в семье. Все мои старшие пять братьев умерли. С их детьми мы общаемся, но у них, конечно, своя жизнь. Из этого страшного состояния меня вытянули мои друзья за границей. Я вернулась в Испанию, была долгая психотерапия, которая мне помогла. А потом в моей жизни появился мужчина. Он индус и младше меня на 20 лет. Он очень красивый и добрый. В России почему-то мои ровесницы стесняются рассказывать о личном. В Испании всё иначе. И для меня общение с ним стало большой радостью в жизни», — делится Галина.
Десять лет назад Галине Яковлевне назначили пенсию. Несмотря на то, что в этой стране она официально работала недолго, она оказалась втрое больше, чем на родине. И начался самый спокойный период в жизни омички.
«Денег мне хватало, — рассказывает она. — Я дополнительно работала в хоре — пела в своё удовольствие. Кроме того, мне выделили бесплатное жильё прямо на берегу моря. Каждое утро я шла на пляж кормить бездомных кошек — там к ним все очень хорошо относятся. И дома у меня жили ещё восемь кошек. Я очень полюбила Испанию, её отзывчивых людей. Рада, что в 2001-м решилась там остаться. До сих пор вспоминаю с ностальгией. Стараюсь чаще там бывать. Единственное, что тяжело — это жара. Всё-таки это южная страна. 40 градусов мы, сибиряки, плохо уже переносим».
Четыре года назад Галина Яковлевна вернулась в Калачинск.
Новый поворот в судьбе Галы случился в 2020 году, когда началась пандемия. Наша героиня заболела. Племянница, которая работает врачом в Омске, уговорила её вернуться домой. Потому что здесь ей могли организовать более качественное и, главное, бесплатное лечение. Потом запретили перелёты, началась самоизоляция, и Галина Волосько осталась в России на четыре года.
«За это время я потеряла вид на жительство и бесплатный дом в Испании, — объясняет она. — А в России после смерти сына я продала квартиру в центре Омска, было больно туда возвращаться. В 2024 году на эти деньги уже ничего не купишь. Вернулась в родной Калачинск. Но и тут мне не нашлось угла. Ходила к местному главе, он сказал, что мне не положено жильё. Сначала снимала дом у местной жительницы за 10 тысяч рублей в месяц. Она обещала, что не будет поднимать плату. Но потом сказала, что инфляция, и надо отдавать по 12 тысяч. А у меня здесь пенсия, несмотря на то, что я столько времени проработала на заводе, 17 тысяч. Лекарства дорогие, есть что-то надо. Накопления, сделанные в Испании, начали быстро заканчиваться. Сейчас мне хватает денег только на комнату в общежитии. Она была даже неблагоустроенной. Я вложила 1,5 млн рублей, чтобы сделать ремонт, провести воду, канализацию. И всё равно на родине хорошо. Я очень люблю русских людей, жалко наших пенсионеров очень. Пока двигаюсь, буду петь в нашем хоре. Я ещё не старая, мне только 75 лет. В день прохожу по пять — десять км. Даже забыла, что такое автобусы».
Галина Яковлевна уже успела привыкнуть к другому уровню жизни, поэтому продолжает ездить на заработки в Испанию. Была прошлым летом, теперь собирается в январе. Местные друзья зовут её остаться насовсем, но женщина признаётся: с возрастом всё сильнее тянет в маленький, заснеженный и такой родной Калачинск. Она планирует окончательно перебраться домой.
